Мировой экономический кризис: вещи — своими именами

Рис 1. Стадии протекания кризиса.

Немаловажным для нас является теоретическое разделение кризиса на следующие стадии:

• • Латентную (скрытая) – когда система выглядит еще здоровой.
  • Период кризиса: противоречия вырываются наружу.
  • Период стагнации.
  • Период подъема.

Самое эффективное развитие событий, при котором кризис будет только в миропонимании руководителя, это распознание кризиса на латентной стадии, именно тогда есть возможность все минусы обратить в плюсы. Это то, о чем кричат оптимистичные аналитики в настоящий момент. Однако несложно заметить, что современная мировая экономика находится на стадии кризиса, который заметен даже простому обывателю. Соответственно, латентная стадия упущена, что не делает нам чести, как Homo Sapiens. Но ничего не поделаешь, факт есть факт, будем разбираться дальше.

Следующая классификация и одновременно динамический процесс выделяет следующие виды кризисов — кризисы стратегии, достижений (результатов) и ликвидности.

Рис.2. Виды кризисов по целям предприятия находящимся под угрозой.

О кризисе стратегий (стратегическом кризисе) речь идет тогда, когда потенциал развития системы, который мог бы быть использован в течение продолжительного времени, существенно поврежден, исчерпан и/или нет возможности создать новый. Причины стратегического кризиса различны. К примеру, это упущенное технологическое развитие или отставание от него (например, налаживание производства механических часов в XXI веке); неадекватная изменяющимся требованиям рынка стратегия маркетинга (организация производства дешевого автомобиля низкого качества и одного цвета) и т.д. В случае бушующего мирового кризиса очень четко прослеживаются предпосылки его возникновения именно на этой стадии. Наиболее интересным, на взгляд автора является анализ именно этой стадии кризиса, на нем и сосредоточим основное внимание.

Для целостного понимания перечислим и остальные виды кризисов по этой классификации.

Кризис результатов, или еще можно его назвать «кризис цели» — это ситуация, при которой в целом верная стратегия, столкнувшись с неэффективным менеджментом, ставящим неадекватные среднесрочные цели, не выполняется. На этом этапе иногда еще возможно спасти компанию, сменив менеджмент, иногда процесс уже приобретает необратимый характер. Кризис цели проявляется, как правило, именно в виде неверно выбранных ориентиров движения, либо само движение изначально выбрано не в том направлении. Во втором случае, это проекция стратегического кризиса на данный уровень. Проявляется (материализуется) стратегический кризис именно через кризис целей.

Самым распространенным и описанным в литературе является кризис ликвидности, при котором из-за увеличивающихся убытков предприятию грозит потеря платежеспособности, или платежеспособность уже отсутствует. В дополнение к этому, предприятию грозит опасность дефицита баланса, превышения пассивов над активами. Такой кризис может быть обусловлен либо кризисом целей, либо внешними факторами, неблагоприятным стечением обстоятельств. Это тот самый момент, когда всем становится ясно – вот он кризис, нам нечем платить по своим обязательствам. По поводу этого кризиса написано большое количество литературы и статей. И все, что там описано, позволяет принять эффективные управленческие решения и выжить, пережить сложный период. Решение проблемы обычно лежит в моделировании деятельности через бюджетирование (в России в регионах это пока еще модное словечко и новинка, в Америке же — практический инструмент, используемый с 30-х годов прошлого столетия), посредством примерки на электронной модели всех управленческих решений перед их принятием. Но это происходит только в том случае, если это не проявление кризиса целей и кризиса стратегии. Распознать же первопричину этого кризиса не так легко.

В дальнейшем мы уясним тот факт, что мы все находимся в ситуации большого стратегического мирового кризиса. Тот, кто осознал это раньше и принял соответствующие решения, в настоящий момент не читает эту статью, у него сейчас много забот поважнее: растет производство, и он живет по второму иероглифу китайского слова «кризис» (в китайском языке слово «кризис» пишется двумя иероглифами, первый – угрозы, второй – возможности). У него нет прибыли на счетах в швейцарских банках и заначек под подушкой, у него прибывает деятельность.

Итак, с основами экономической теории и теории кризиса определились, фундамент для дальнейших рассуждений построен, можно переходить к самому главному. Дальнейшее изложение исторических процессов основывается на общеизвестных фактах и логическом построении. К историческим исследованиям автора они не относятся.

Часть вторая – деньги и кредит

Деньги

Начнем, пожалуй, с истории возникновения денег. Она позволит наиболее четко определить сущность денег и динамику их развития как экономической категории. Тем более что выявить момент наступления латентной стадии кризиса можно только в ретроспективе.

Так и хочется начать: «Жили были древние люди…». Да нельзя так — мы же взрослые люди, выросли уже из сказок, знаем и применяем умные термины направо и налево, и даже иногда забываем, что за этими терминами скрывается реальные явления.

Ну да ладно, уж как получится. Итак, не вызывает сомнений, что жили древние люди. Питались и одевались в то, что найдут под ногами, а именно, занимались собирательством и охотой. Достаточно логично и закономерно возникло разделение труда, в первую очередь между мужчинами и женщинами. Мужчины охотились, женщины занимались собирательством. Мужчины приносили мясо и отдавали женщинам, женщины их угощали вырытыми корешками и собранными ягодами. Таким образом, первый и наиважнейший момент на который следует обратить внимание – появилось разделение труда, которое приведет нас к тому прогрессу, который мы сейчас наблюдаем. Никакой экономики и тем более кризиса. Это стадия зарождения экономики. Наблюдаем за нашими героями дальше. Один мужчина может убить сравнительно небольшого зверя, тем более с примитивными орудиями труда. Соответственно, чтобы охотиться на мамонта, требуется объединиться, собрать всех мужчин племени и пойти на охоту. Хорошо, когда мамонт большой, и всем хватает мяса. А если не убили, или попался мамонтенок? Ресурсы ведь ограничены, а потребности безграничны. Решал вопрос дележа добычи старейшина, или вождь. Беременных вперед, раненых, стариков и детей тоже. Экономика отсутствует, как и рынок. Однако именно в это время начинает зарождаться недовольство и вопрос: как справедливо поделить мясо и корешки между семьями? Три корешка на килограмм мяса, или десять корешков? А как сопоставить корешки и ягоды? Естественно, обмен происходил по мере ценности (полезности) одного и другого для обеих сторон. Вопрос был разрешен эволюционно, а именно: выделился один вид товара, который являлся эквивалентом. Это были редкие и ценные ракушки, шкурки пушных зверьков и прочее, в зависимости от территории. Вот тут можно говорить о рождении денег, рынка и рыночной экономики как таковой. Никакого кризиса и не прогнозируется. Таким образом, сущность денег во всеобщем товарном эквиваленте стоимости. Причем деньги ценны сами по себе, так как сами обладают полезностью: из шкурок можно сшить себе одежду. Позже экономисты выделили остальные функции, виды, классифицировали деньги, но это все производные их основной, вышеназванной сущности. Дальше развитие пошло огромными темпами. Обменом начали заниматься между племенами, встал вопрос о межплеменном эквиваленте. В этот момент зародилось предпринимательство, то есть люди обменивали через эквивалент мясо на корешки и за это получали себе в награду какую то часть мяса и корешков. То есть эти люди уже не работали как все, они занимались оптимизацией, за это их кормили. Причем эквивалент должен был быть одинаково полезным, как и легким, не скоропортящимся и прочее. Людям же всегда нравилось золото. Редкий металл, мягкий, ковкий, не окисляется, из него можно делать изделия и украшения. И золото стало эквивалентом. Однако произошло одно событие, произошел отрыв реальной полезности этого металла от его стоимости. Это было первопричиной кризиса как такового. Металл стал ценен сам по себе, как эквивалент. Позже появились монеты, это просто слитки золота с определенным весом для упрощения расчетов. Но люди пошли дальше. Обмен ведь зашел уже совсем далеко, и обмениваться с помощью золота стали на значительных расстояниях. Обменивались товары, совершенно разные по назначению, да и объем товара, перевозимого предпринимателями, стал велик. Началось злоупотребление золотыми монетами, их подделывали, стачивали, свирепствовал разбой, да и в таких объемах перевозить золото было физически тяжело. Что-то нужно было предпринимать…

Кредит 1

Естественно, случалось, когда просили отдать товар в долг, золото отдавалось чуть позже, после сбора урожая, перепродажи или еще по какой-то причине. Таким образом, появился товарный кредит.Для подтверждения факта долга стали выдавать расписки, которые также начали участвовать в обращении и начали именоваться «вексель».

Банки

Некто из предпринимателей, который заработал себе достаточный капитал (и вероятно был причастен к государственной власти), решил упростить процедуру и начал в обмен на золото выдавать расписки, свидетельствующие о том, что у него и под его гарантию находится золото в определенном объеме, которое он обязуется выдать предъявителю. Себя он назвал bank. Свою расписку bank note, что переводится с английского как «расписка банка». Слово, вошедшее в обиход практически на всех языках (и в русском слово банкнота не исключение). Итак, банкнота – это гарантия банка о том, что в банке хранится эквивалентный товар, обладающий реальной полезностью. Предъявителю банк обязан выдать этот эквивалентный товар. Обмен завертелся еще быстрее, расписки начали выписывать на определенные суммы для удобства обмена, появились бумажные деньги. Роль государства в этом процессе опустим, так как для нашего экономического исследования это не имеет принципиального значения. Кризиса нет, все спокойно.

Кредит 2

Предприниматель, выдающий кредиты, заметил, что выданные банкноты сами обращаются и никогда не востребуется все золото, находящееся у него на хранении. Соответственно, возникла идея применения этого золота — им можно было кого-то «прокредитовать» на условиях платности, возвратности и срочности. Таким образом, этот бизнес стал прибыльным. Банкир начал привлекать сбережения населения для этой цели. У него появился реальный рычаг, он мог оплачивать еще и проценты за привлеченные и сохраняемые им деньги. Институт кредитования заработал на качественно новом уровне.

В первую очередь, естественно кредитовалась государственная власть, которая впоследствии выделит два уровня банковской системы. Эмиссию банкнот, кредитование коммерческих банков и регулирующие функции оставляет себе, а менее прибыльный бизнес, привлечение сбережений населения и выдачу кредитов отдает предпринимателям – коммерческим банкам. Итак, на этом этапе также все спокойною. Кризисы есть, но они обусловлены войнами, разделами земельных ресурсов. К экономике они отношения не имеют. Все имеет свою цену, все обеспечено.

Деньги 2

В расчетах между странами участвовал сначала чистый бартер, впоследствии золотой эквивалент. Золотой эквивалент закрепился в первой мировой валютной системе, которая стихийно сформировалась в 1816 году в Великобритании. Юридически она была оформлена межгосударственным соглашением на Парижской конференции в 1867 году, которое признало золото единственной формой мировых денег. Данная организация системы денежного обращения и международных расчетов предполагала закрепление за золотом денежных функций и официальное установление фиксированного золотого паритета национальной денежной единицы. Установленный золотой паритет являлся и официальной ценой золота. Золотые монеты находились в обращении и имели силу законного платежного средства. Центральные банки были обязаны обменивать бумажные деньги на золото по номиналу. Был разрешен свободный ввоз и вывоз золота в любом виде. Государство практически не участвовало в процессе регулирования международных расчетов. На данном этапе все логично, и никаких предпосылок кризиса не обнаруживается.

После валютного хаоса, возникшего в результате первой мировой войны, был установлен золотодевизный стандарт, основанный на золоте и на валютах ведущих стран, конвертируемых в золото. Платежные средства в иностранной валюте, предназначенные для международных расчетов, стали называться девизами. Вторая мировая валютная система была юридически оформлена межгосударственным соглашением, достигнутым на Генуэзской международной экономической конференции в 1922 году. Ее основой явились золото и девизы — иностранные валюты. После первой мировой войны валютно-финансовый центр переместился из Западной Европы в США. В 1924 году произошло перераспределение официальных золотых резервов: 46% золотых запасов капиталистических стран сосредоточились в США. США развернули борьбу за гегемонию доллара. Итак, в этот момент появляются девизы, то есть банкноты некоторых государств, чья валюта жестко привязана к золоту, и эти банкноты обращаются на мировом рынке наравне с золотом. Пока все функционирует нормально. Однако появляется предпосылка для того, чтобы начать поступать так, как это сделал наш «древний предприниматель – банкир». Хранящееся золотишко, которое, как мы выяснили, отдано на хранение и за него выдана «расписка банка», пускать в оборот, так как оно никогда не оказывается востребованным полностью. Эта ситуация уже давно практикуется внутри страны, но в данный момент появляется возможность использовать ее в мировом масштабе. И США не случайно очень стремится тому, чтобы доллар стал мировой валютой.

Началась вторая мировая война. Причин для ее начала было множество, по этому поводу сломаны тысячи копий на защитах диссертаций на соискание степени доктора исторических наук. В рамках нашего исследования важно одно: благодаря этой войне доллар стал мировой валютой. Для этого были объективные причины. Америка, не участвовавшая в войне, предложила сильно ослабленному миру свою помощь. Помощь нам давно знакомого «предпринимателя-банкира», который будет являться гарантом золотого содержания под свои «расписки банка», но в мировом масштабе. Ослабевший мир соглашается, и в 1944 году в Бреттон-Вудсе заключается одноименное соглашение, согласно которому за долларом закрепляется статус валюты, заменяющей золото при мировых расчетах. В Америке начинается период «экономического чуда». Благосостояние населения растет, развивается наука и высокотехнологичные производства, переманиваются лучшие умы со всего мира, государство показывает темпы экономического роста, превосходящие все остальные страны многократно. Да и потребляет Америка на душу населения больше всего благ (за исключением нескольких незначительных по размеру стран). В этот момент началась латентная стадия экономического кризиса США, как «мирового банкира-предпринимателя». Вот тогда и мир должен был задуматься о правильности выбора своего стратегического финансового партнера!

Мир постепенно восстанавливался после войны. Постепенно доллары начали возвращаться в США, в обмен потекло золото. Золотые запасы США таяли буквально на глазах: временами по 3 тонны в день. С 1949 по 1970 годы золотые запасы США сократились с 21 800 до 9 838,2 тонны — более чем в два раза. Ничего не предвещало беды, однако золото стало заканчиваться, обязательства «мирового банкира-предпринимателя» по выданным им миру «распискам» в виде зеленых бумажек не могли исполняться, бумажек было слишком много.

Последнюю точку в этом «бегстве от доллара» поставил президент Франции генерал де Голль. От слов он перешел к делу, предъявив США к обмену 1,5 млрд зеленых бумажек. Разразился скандал. США стали давить на Францию как партнера по НАТО. И тогда генерал де Голль пошел еще дальше, объявив о выходе Франции из НАТО, ликвидации всех 189 натовских баз на территории Франции и выводе 35 тысяч натовских солдат. В довершение ко всему, во время своего официального визита в США он предъявил к обмену на золото 0 млн. И США были вынуждены произвести этот обмен по твердому курсу. Президент Франции создал опаснейший для США прецедент. Вслед за Францией к обмену на золото предъявила доллары Германия.

Стадия экономического кризиса США приняла острую форму, которая требовала разрешения. В ответ США приняли не менее беспрецедентные защитные меры, в одностороннем порядке отказавшись от всех своих ранее принятых международных обязательств. Произошло это 15 августа 1971 года, когда президент США Никсон выступил по национальному телевидению и объявил об отмене золотого обеспечения доллара. Фактически это означало дефолт США, однако объявлять его и отказаться от возврата хотя бы части долгов никому не было выгодно. С этого момента наступила латентная стадия мирового экономического кризиса. Кризиса, обусловленного такой категорией как деньги. Тогда мы все, в том числе и экономисты, забыли, что деньги — это всего лишь эквивалентный товар, не более того. Товар, сам по себе не имеющий полезность для конечного потребителя. Человечество начало путать реальность с придуманными им самим категориями, очень опасная ситуация. В медицине на этот счет существует диагноз.

С этой позиции становится совершенно понятен запрет на хождение доллара в СССР. А также всколыхнувшая мир показательная история о смертной казни гражданина СССР, который хранил один металлический доллар США. Япония в 1971 году также запретила продажу какого-либо японского товара за любую другую валюту кроме иены.

Но это не все. Это только одна сторона сложнейшей экономической модели. Все не так просто, и существуют еще факторы, повлиявшие на события, которые мы наблюдаем в мире сейчас. Это системообразующие события неэкономического характера, однако очень активно отражающиеся в экономике, и поэтому воспринимающиеся большинством как экономические. Все продолжаем путать причины и следствия.

Часть третья – маркетинг

Кризис перепроизводства

Со времен Форда промышленность развивалась по принципу — производить как можно больше. Экономисты нашли для этого обоснование – эффект масштаба. Конвейер, школа Тейлора, выжимали из рабочих все соки. Потребитель же довольствовался практически любым товаром. Ведь потребности-то безграничны. Все что производилось – потреблялось. Население начало перебираться из сельской местности в города. Степень разделения труда выше, производительность труда соответственно, тоже выше, заработки больше, инфраструктура этим заработкам соответствует, уровень жизни как результирующая – растет. Этот факт обусловил появление новых и новых предприятий, которым приходилось чем-то отличаться от конкурентов. Конкуренция нарастала. Сначала все большее значение начали играть качественные аспекты выпускаемой продукции. Обществом начинает цениться индивидуальный подход. На первый план выдвигается потребитель, его потребности. Зарождается маркетинг. В момент зарождения можно проследить суть явления, еще не обросшего ритуалами, научными обоснованиями и прочими атрибутами.

Маркетинг по своей сути — это изучение потребностей потребителей и переориентация производства для их наиболее полного удовлетворения.

Как известно, потребности безграничны, ресурсы ограничены. Однако не кажется ли вам, что мы постепенно подходим к ситуации, когда ресурсы начали конкурировать за то, чтобы быть наилучшим образом потребленными? Потребность встает на первое место, а не ресурсы. В этот момент экономическая теория несколько подстраивается под новые условия, появляются новые ответвления этой науки, новые объяснения и гипотезы. Фундамент экономической теории дает хоть и маленькую, но трещинку. Уже недостаточно выпускать одну модификацию автомобиля Ford T черного цвета. Благо произведено, но общество не хочет его потребить. Нужно выпускать новые модели, различных цветов, только так можно продавать автомобили на конкурентном рынке. Но это не останавливает появление новых фирм в отрасли. Усугубляет ситуацию тот факт, что для поддержания конкурентоспособной цены необходим массовый выпуск. Чем больше выпуск, тем ниже издержки на единицу товара. Эта тенденция затрагивает не только автомобильную промышленность, это прослеживается во всех отраслях. В итоге в 80-х годах промышленно развитые страны сталкиваются с кризисом перепроизводства, когда суммарная производственная мощность становится выше потребностей общества в товаре. Закон спроса и предложения работает безотказно. Предложение товаров растет, рыночные цены снижаются. Рыночная экономика эффективна, так же эффективна, как эффективен естественный отбор по Дарвину. Не можешь конкурировать – умирай. Пока работала в полной мере экономическая аксиома, все было нормально. Жестоко, но эффективно: стал старым, детей не вырастил, не воспитал – умирай от голода. Произвел что-то — потребили все, что произвел, ведь потребности общества безграничны. С большей рентабельностью или с меньшей, но потребили. И забываем мы, что рыночная экономика не прощает ошибок, особенно ошибок стратегических. Итак, в восьмидесятых годах прошлого столетия промышленно развитые страны подошли к тому, что произвели такое количество товара, что потребить уже не могли. Полезность каждой дополнительной единицы потребленного товара становилась близкой к нулю.

Вернемся опять к тому же автопрому. Посмотрите на старый Мерседес, ему уже тридцать лет, а он ездит. Он качественно сделан, менять его не нужно. Возьмем сотовый телефон, ему семь лет. Да он крупноват, но звонит, функцию свою выполняет, полезен. И новый современный телефон, и автомобиль уже перестали быть как таковыми средством коммуникации и передвижения. Это смесь апломба с массой приятных, но совершенно неуместных функций, типа плохого фотоаппарата и такого же массажера в сидении. Да и представить современную «десятку» сорокалетней давности не очень сложно, а «копейка» ездит до сих пор. Конечно, все эти «прибамбасы» приятны, но какая у них полезность, да и какое они имеют отношение к самому изделию? Функция-то не изменилась: чтобы переместить физическое тело в пространстве пригоден и старый, тридцатилетний Мерседес, да и старенькая «копейка» довезет без проблем. Как же так получилось? Где логика?

Маркетинг

Итак, предприятия, производящие товары, столкнулись с самым страшным для себя кризисом — кризисом перепроизводства. В погоне за технологиями, объемом и минимизацией издержек они стали чрезвычайно эффективными, и не они одни, их конкуренты тоже не отстают в этом. Все производят огромное количество товара. И кажется, что мы идем правильным путем, путем удовлетворения потребностей общества и упираемся в то, что все, приехали — потребности то удовлетворены. Рыночная экономика жестока. Спрос резко падает, продажи соответственно тоже, склады ломятся, отпускная цена падает ниже и так очень технологичной и оптимизированной себестоимости. Классическое антикризисное управление, основанное на оптимизации затрат уже не помогает. Издержки уменьшать уже невозможно. И это было в восьмидесятых годах. Но мы этого как-то и не заметили. Чем же это вызвано? А вызвано это существенной трансформацией маркетинга от изучения потребностей общества к непосредственному влиянию на них. Реклама стала не информирующей, а программирующей. Детей с младенчества подсаживают на бренды. Реклама по телевидению притягивает взгляды грудных младенцев, весь остальной телевизионный контент им совершенно безразличен. Сотовый телефон становится имиджевым товаром, который нужно менять раз в год. Попробуйте ребенку не купить сотовый телефон, или приобрести дешевый мобильник (по которому вы его можете всегда найти, но он не удовлетворяет навязанным маркетингом функциям). В школе он тут же попадет в число изгоев, в касту неполноценных. Попробуйте с ребенком подойти к кассе гипермаркета. Добренькие и заботящиеся о нас маркетологи и мерчендайзеры разложили для вас куклы, машинки, жвачки и шоколадки, а так же чупа-чупсы и прочие, «чрезвычайно необходимые» для вас и вашего ребенка товары. У вас выбор, конечно, есть: либо скандал на весь магазин, либо ребенок выходит с брендовой жвачкой, шоколадкой, и втрое дорогой некачественной машинкой. А вы — с пустым кошельком. Автомобили, их ведь тоже перепроизводство. Купил новый автомобиль, не успел насладиться его возможностями и бесполезными «фишками», как тут же, как гром среди ясного неба, сосед покупает такой же, но новой модели, еще лучше, еще красивее, еще более навороченный. Что вам остается делать, как не затянуть пояс и покупать новый, хотя старый еще справляется со своими функциями на 100{7e75bbf692d0706a59efaf3a916fef05c73d43bd1c4c02c036a6b4331ef6621b}. И это все подается как изучение потребностей потребителя, как забота о нас. Нас облагодетельствовали, поблагодарите их. А теперь вспомните, как маркетинг зарождался, и что является его истинной миссией?

Но перепроизводство давит дальше, да и потребности программируются достаточно просто. Развитие идет. Потребят и больше. Ограничивает платежеспособность.

Потребительское кредитование

Если есть спрос, то будет и предложение. Убедили, что нужно потреблять больше, значит нужно искать и возможности. И тут выходит на сцену наш «предприниматель-банк». Он вторит маркетологам-благодетелям: «Хочешь потребить сейчас, не отказывай себе, возьми кредит». Посмотрите на их добрые лица, которые смотрят на нас с рекламных плакатов. Разве они могут нам желать чего-то кроме добра? Они образованные, они лучше знают, как нужно жить. А то, что у них кризис перепроизводства, так это их личное дело. Да и они об этом не распространяются. Да и какое перепроизводство, когда потребители в очередь выстраиваются за сыром в мышеловку?

Ремарка

Как это выглядит с точки зрения классической экономической теории? В макроэкономике существуют такие понятия — предельная склонность к потреблению и предельная склонность к сбережению. Это агрегированные показатели, то есть не относящиеся к каждому конкретному индивидууму, но относящиеся к их совокупности. Это основа. Приведем пример. Если у вас доход 10 тыс. руб., то вы, для нормальной жизнедеятельности 8 тыс. потребляете, а 2 тыс. сберегаете. Например, под подушкой, или в чулке. Делаете вы это для того, чтобы спустя три месяца купить себе новый сотовый телефон, или ботинки. Еще вы откладываете на покупку нового дома, машины и прочее. Это совершенно нормальное явление, без этого прожить нельзя, иначе вы останетесь без ботинок. Так экономика работала всегда. Банкам выгодно, да и нам тоже, чтобы эти деньги приносили доход (или хотя бы меньше обесценивались). Как это делается, мы уже знаем. Мы несем их «банкиру-предпринимателю», он их предлагает на условиях платности, возвратности и срочности в предпринимательскую среду, где работает эффект финансового рычага, то есть рентабельность вложений выше процентной ставки. Всем выгодно. Экономика работает эффективно. Банки воюют между собой за вкладчиков, даже предлагают бесплатно зарплатные пластиковые карточки, и ставят терминалы в магазинах, чтобы мы подольше деньги держали у них на счетах, а мы за это получаем очень маленький, но процент. Нам удобно, им выгодно. Все нормально.

Соответственно, все, что мы сберегаем — это прямые инвестиции домохозяйств в развитие экономики. Мы, общество, создаем основу для кредитования предпринимательской сферы. А вы думали деньги в банках откуда берутся, печатаются?

Итак, например, среднестатистический человек 80% дохода потребляет, 20% сберегает. Соответственно 20% всего, что заработали индивидуумы (простите, господа экономисты, домохозяйства), теоретически можно потратить на инвестиции в развитие производства, в эффективное производство, с рентабельностью выше процентной ставки банка, и значительно выше процентной ставки срочного вклада, и тем более вклада до востребования. С разницей эффективности хранения денег (особенно бумажных денег) под подушкой и говорить не приходится. Проблемы-то никакой нет. Но это классическая макроэкономика.

Что же происходит в реальности? На дворе перепроизводство, маркетинг разогрел «подувядшие» потребности. С плакатов смотрят добрые лица предлагающих потребительское кредитование «предпринимателей-банкиров». Выход-то ясен. И вроде бы все нормально. Ничего не предвещает беду.

Однако посмотрим на эту ситуацию с другой стороны. А там мы видим, что получая потребительские кредиты, мы однозначно, и очень значительно снижаем предельную склонность к потреблению общества. Ведь общество начинает жить в долг. Соответственно, мы снижаем возможности для финансирования (через кредиты и долевое участие в бизнесе) реального сектора экономики, наших высокоэффективных предпринимателей. Но они начинают развиваться очень активно. За счет чего? А за счет нашего возросшего потребления. Вместо одной машины на 10-20 лет мы меняем за этот же период десяток машин. Одной машины в семье недостаточно, нужно иметь внедорожник для туризма, микроавтобус для междугородних поездок всей семьей, представительский седан для езды на работу и кабриолет для развлечений. Есть ради чего и на что развиваться производителям. Только в каком направлении они развиваются? Они идут все в ту же тупиковую ветку перепроизводства. Да еще и с деньгами некоторые проблемы в мировом масштабе назревают. И справедливости ради отметим, что и кредитоваться предприниматели не перестают. Но это уже другая история.

И это еще не все. Совершенно забыли, что «берем то мы чужие и на время, а отдаем свои и навсегда», да еще и с процентом. Иначе говоря, потребительское кредитование многократно увеличивает потребление в текущем периоде и значительно уменьшает его в будущем, причем с мультипликационным эффектом. Волна потребительского кредитования «американской мечты» захлестнула мир в восьмидесятых годах. СССР в то время был еще отделен железным занавесом от мировой экономики. Да и политические проблемы не давали нам интегрироваться и пуститься «во все тяжкие» до начала нового тысячелетия. Потребительское кредитование захлестнуло Россию только в начале третьего тысячелетия. Как же так получилось, что экономика не рухнула? Да все очень просто: кредитование шло нарастающими темпами и на каждый отданный по кредиту рубль следовало два взятых на новое потребление. Очередная пирамида, смею заметить. Когда-то должно было настать время платить по долгам. И вот оно подходит.

Еще один интересный феномен, который был замечен. В экономике существует неписаное правило: заработная плата должна расти меньшими темпами, чем производительность труда. Это логично: если зарплата растет, а продукция не производится, соответственно, не реализуется, то с чего платить зарплату? Это микроэкономический аспект, очень понятный собственникам и управленцам. Но если предприятие находит для этого резервы, например, жертвуя прибылью, которая могла бы быть направлена на расширение, и все же увеличивает зарплату большими темпами, чем растет производительность, то возникают и макроэкономические последствия. Продукция не выпущена, а доход получен, соответственно возникает желание эту продукцию потребить, а потреблять то нечего, спрос превосходит предложение, растут цены, инфляция, все встает на свои места. Однако в девяностых годах прошлого века такая тенденция роста заработной платы опережающими производительность темпами наблюдалась во всех промышленно развитых странах. Даже выдвигалась такая теория, согласно которой, чем больше мы потребляем, тем больше мы стимулируем и инвестируем производство. Экономическое чудо, не меньше! Но, как известно, чудес не бывает. Либо чудо обосновывается упорным трудом, либо за все приходит время платить.

Для систематизации и иллюстрации вышеописанного рассмотрим классическую схему рыночной организации экономики. Эта схема приводится на первой лекции по экономике в непрофильных вузах.

Рис.3. Классическая схема организации рыночной экономики.

Итак, мы видим классическую схему организации рыночной экономики (рис. 3). Здоровой экономики, в которой жили те самые древние люди, у которых никакого экономического кризиса не наблюдалось. Чем же отличается современная схема рыночной экономики от той, что рассказывают преподаватели экономисты своим студентам на первой лекции? А тем что ручеек, которым инвестировался реальный сектор экономики (в виде кредитов и долевого капитала), а это производители благ начал иссякать. Сбережений нет. Все потребляем, даже больше, чем заработали, в долг. Рынок ресурсов, в лице банков, начал кредитовать население, а не предпринимателей. Однако схема выполнена грамотно, и эти потоки были всегда, но их размер и значение изменились кардинально. Небольшие изменения, которые произошли, в схеме мы выделили жирным цветом и изобразили на Предприниматели же довольны тем, что у них растут продажи, соответственно прибыли, которые и являются источником развития (рис. 4). Да и на кредитование предпринимательского сектора почему-то денег хватает. Если все реальное, то откуда их там столько взялось?

Рис 4. Современная схема организации экономики.

Возникает вопрос: откуда эти ресурсы взялись? Возникает впечатление, что на этом рынке ресурсов Клондайк какой-то, очередное экономическое чудо? Откуда им еще взяться, если деньги — это не эквивалентный товар, а просто расписка в том, что кто-то вам этот товар должен. Бумаги (хоть и очень ценной) слишком много, больше, чем товаров, эквивалентом которых она должна являться.

А перепроизводство товаров никто не отменял. Подходит время, когда эта пирамида начинает рушиться. Пришла пора отдавать долги. А спрашивать-то их не с кого. Все, де-юре, уже давно уже вместо ОАО «МММ» нарисовали на своих бумажках три бабочки. Нет никакого эквивалентного товара, есть только бумага. С доллара надпись обеспечено золотом исчезла еще в 1933 году.

Ну да ладно, опять вернулся к деньгам, а обещал то что-то новое про маркетинг рассказать. Выполняю обещание.

Так вот, получая деньги на развитие не через классическое долевое участие и кредитование, а посредством борьбы за рубль населения через активную рекламу и формирование у населения рефлекса на бренд и новую форму старого по сути автомобиля, мы получили не совсем адекватное развитие структуры производства. А именно, росли не те производства, которые реально полезны и востребованы, а те, которые смогли эффектно себя преподнести, смогли убедить потребителя что их товар лучший. А какой на самом деле этот товар, остается тайной за семью печатями. Таким образом, последние несколько десятилетий развивались те производства, которые тратили больше денег на рекламу, которые всеми правдами и неправдами побеждали в конкурентной борьбе. Победили те, кого мы поддерживаем, голосуя своим рублем у кассы гипермаркета с жвачкой во рту ребенка, с той самой жвачкой, которую мы покупать не собирались. Мы голосуем, покупая и меняя одну хорошую машину на другую, ничем не лучшую машину. Мы голосуем, платя за бесполезную фотокамеру в сотовом телефоне. Этот список можно продолжать бесконечно. Вам все еще непонятно кто виноват в кризисе? Продолжаю.

Возникает вопрос, кто развивался? Тот, кто реально полезен обществу, потребителю? Реальный ли сектор экономики? Да и что такое в настоящее время реальный сектор? Сельхозпроизводители, кормящие все население планеты, не блещут огромными прибылями, а они полезны, они просто необходимы. Зато мы видим производство все новых и новых моделей сотовых телефонов, автомобилей и прочих, совершенно ненужных, бесполезных товаров. Конечно, со мной сложно согласиться, ведь маркетинг свое дело сделал очень добротно. Если вам сосед по гаражу хвастается покупкой, то как с ним не согласиться, как не заглотить наживку, как не взять кредит. Как отказать своему ребенку в шоколадке, как не купить ему сотовый телефон, когда он просит. А просит он, потому что его и его друзей убедили в этом добрые дядьки из телевизора. Маркетинг очень хорошо поработал. Только, смею заметить, это уже не маркетинг, это социальное программирование. Да, грань между ними слабо заметна, если ее вообще можно провести. Тем более что этот процесс накатывается как снежный ком. Так же, как если все вокруг повышают зарплату своим работникам, то невозможно сдерживать рост у своих, даже если производительность труда не растет.

Так все-таки, в чем же кризис? Перепроизводство — это не дефицит, что нам грозит? Да ничего нам не грозит, все мы друг другу должны много резаной бумаги, не более того. Да, кто-то производил реальные блага, а теперь ему должны, не повезло. Но еще больше не повезло тому, кто производил то, в чем убедил потребителя, что ему это нужно, кто заигрался маркетингом. Пришла пора платить по долгам, но по реальным долгам, а не по виртуально бумажным. Тот, кто производил качественный продукт, обладающий полезностью, останется только в выигрыше. У него сейчас есть эффективное, востребованное производство. Жизнь начинает расставлять все по своим местам. А те, кто заигрались, присвоили лишнее, обманули общество — жестоко поплатятся.

Заключение

В чем же заключается именно эффективное антикризисное управление? Да все в том же, ничто не ново под луной, в общечеловеческих ценностях! Любите своих клиентов, лелейте их не ради прибыли, а ради наслаждения процессом. И тогда никакой кризис не страшен. Стряхните с себя маркетинговое наваждение, забудьте об американской мечте. Живите и наслаждайтесь тем, что живете, цените то, что вы делаете. Ведите свои фирмы-корабли не по разрушительным маркетинговым войнам, в мираж потребительского забвения, с PR и маркетинговыми акциями, а в реальное исследование потребностей и их удовлетворение. Сделайте этот мир лучше, и вы будете жить в этом, лучшем мире. Он станет вашей реальностью.

Ну что ж, подошла пора отвечать на вопросы поставленные во введении, «что за кризис?», «когда закончится?», «кто виноват?», «что делать?», «куда вложить деньги?»

1. «Что за кризис?». Кризис более закономерен, чем может показаться. Экономическая парадигма «потребности безграничны, ресурсы ограничены» рушится. Развитие нанотехнологий приведет к тому, что ресурсов будет безгранично. Если не верите, изучите литературу по данному вопросу. Да и то, что у нас за окном не голод и дефицит, а перепроизводство, говорит о том, что парадигма не работает. Итак, вспомним наш фундамент, приведенный в начале статьи: экономика это наука, наука – это описание окружающего мира специфическими, присущими для данной науки терминами. Экономика ввела термины, по своей сути нейтральные: деньги, потребности, полезность; описала жизнедеятельность людей, исходя из этих терминов. Термины стали вещью в себе, сами по себе стали существовать независимо от нас. Не мы являем потребности, а потребности навязывают нам. Мы не определили, что бумага соответствует реальному товару, хранящемуся в банке, а начали ценить бумагу саму по себе. Кризис не экономический. Экономика – это зеркало, в зеркале отражаются реальные процессы через призму экономических терминов. Но экономика вводит свои инструменты, такие как, например, деньги, и забывая о том, что это не реальность, а всего лишь отражение, проекция реальной вещи, человечество приходит к самообману. Кризис не экономический, так как нет ее, этой экономики самой по себе, есть только отражение реальности, соответственно кризис интеллектуальный, культурный и мировоззренческий. И выход, и антикризисное управление лежит в совершенно другой плоскости. Кроме того, чтобы потреблять, нужно задумываться о том, а что мы за это отдаем взамен? Только тогда есть возможность гармонично развиваться, и жить бескризисно. Суть кризиса — в обманутых ожиданиях, хотели увидеть в зеркале красивое отражение своей иллюзии, а увидели реальность. И давай на зеркало пенять, что рожа крива.

Проиллюстрирую сказанное. Обратите внимание как маркетинг, кредитование и перепроизводство сместило ценностное восприятие человека. Квартира в Москве сейчас стоит как целый поселок добротных домов Тамбовской области. Продав свои 100 кв.м жилплощади в Москве вы приобретаете в 400 км южнее Москвы целый поселок, с домами, землей, колодцами, печами, газом, коровами. Поселок, который натуральным хозяйством прожил и еще проживет 1000 и более лет. Экологично проживет бескризисных 1000 лет. Сопоставимо? Ошеломляет? В каком нормальном мозгу такое может уложиться?

2. «Когда закончится?». Острую стадию можно ненадолго придушить, но это не будет означать окончания латентной стадии. Реально кризис закончится только после глобального переосмысления своего миропонимания обществом. Большей частью общества. Поэтому, задавая такой вопрос, определитесь, что вы подразумеваете под кризисом и какую стадию вы имеете в виду.

3. «Кто виноват?». Никто не виноват, просто человечество в очередной раз зашло в тупиковую ветку. Все мы в этом виноваты в равной степени, и тот, кто продавал бесполезный товар под видом необходимого, нисколько не хуже того, кто его покупал. Неосознанно действовали и те и другие.

4. «Что делать?». Кризис – это не угроза, а возможность. Это указание на то, что мы движемся не в том направлении. Нужно подняться повыше, оглядеться, и понять, что мы делаем не так. Чем раньше мы его опознаем, желательно на латентной стадии, тем быстрее и с меньшими потерями или выигрышем мы из него выйдем. Что применительно к данной статье, то все мы сейчас латентную стадию упустили, но как говорил Ханс Виссема, «если вы бежите от медведя, то вам не нужно бежать быстрее него, достаточно бежать быстрее вашего друга». Факт нашего понимания глубины бушующего кризиса, его истоков, дает нам шанс на опережение наших непонимающих собратьев, спасение и приумножение уже нажитого.

Разделение труда – безусловный залог эффективности. Однако нужно соблюдать баланс между аутсорсингом и собственными возможностями. Особенно это касается частей технологического процесса производства благ. Стратегически важно задуматься над соотношением эффективности и независимости. В кризис вас спасет только собственная независимость.

Осознание первичности миссии, а не целей. Очень часто считают синонимами понятия миссия и цели. В моем понимании миссия — это то, что мы отдаем обществу, цели – то, что получаем. Если первичным будет не цель-результат, а миссия-процесс. Вы, как руководитель (а мы все руководители, во всяком случае своей жизнью), будете намного гибче при принятии решений. Да и жизнь наполнится смыслом «здесь и сейчас», а не «завтра», которое, как известно, никогда не наступит.

5. «Куда вложить деньги?». Лучшее вложение денег – в собственное стратегическое развитие. Если вы просто индивидуум, то обучение новой специальности, специальности, имеющей реальную полезность обществу, будет наиболее правильным. Если вы экономист, но сомневаетесь в своих возможностях, как профессионал, выучитесь на парикмахера, например, — от голода никогда не умрете. Если же вы собственник бизнеса, или руководитель, то проанализируйте свой бизнес с точки зрения обычного потребителя: насколько то, что вы производите реально востребовано и полезно? Скорректируйте свою деятельность в этом направлении и вложите в переориентацию деньги.

Удачи вам на вашем жизненном пути!