Иррациональные суждения о кризисе

Краткий обзор выводов, сделанных в ходе мартовских обсуждений ситуации в Латвии, размещается на сайте в т.ч. и для того, чтобы спустя положенное время проверить — что сбылось?

Е. Бреслав. Статья опубликована на портале rus.delfi.lv 14 апреля 2009 г.

В последнее время стали появляться содержательные и глубокие аналитические обзоры происшедшего и происходящего в Латвии: работа А. Гапоненко, И. Злотникова (обе работы – с группой экспертов), Е. Зайцевой и других экономистов. В них при помощи традиционных инструментов макроэкономического анализа выявлены и причины латвийских проблем, и сформулированы сами проблемы, есть и предложения.

Но давно — из истории предыдущих кризисов — известно, что о кризисе хорошо писать, когда он закончится. По той простой причине, что кризис происходит потому, что в экономике срабатывают какие-то факторы, которых мы раньше то ли не знали вообще, то ли не понимали их значения. Ведь те Нобелевские лауреаты, которые верили в исчезновение кризисов, не были наивными дурачками — они просто не учли те реалии, которые сработали «на слом» так долго расширявшейся экономики.

Для того, чтобы понять эти «новые» факторы, недоучтенные и не в полной мере осознаваемые, были проведены три встречи-обсуждения. В двух из них участвовали читатели портала DELFI.

Участников интересовали следующие вопросы (можно предположить, что они интересуют большинство из жителей Латвии):

Источник кризиса именно в Латвии.
Ведущая сфера социально-экономического комплекса, с которой начнется выход из кризиса.
Сроки выхода из кризиса и его — выхода — связка с событиями в мире. Т.е. начнет ли Латвия выход из кризиса раньше, одновременно или позже других стран?
Будет ли девальвирован лат?
Реальна ли революция или серьезные бунты?
Факторы объединения Латвии.
Распадется ли Евросоюз? Если да, то как быстро?
Кто (какая сила) хочет и кто может улучшить ситуацию с безопасностью жителей Латвии? Этот вопрос был задан участником, которого всерьез обеспокоили события 13 января и угроза их повторения на куда хуже охраняемых улицах столичных окраин.

Вопросы более чем серьезные, а участники обсуждений с академических позиций уступали по своим знаниям экспертам. Поэтому были выбраны методы обсуждения, которые ближе к моделированию ситуации, чем к ее анализу в классическом смысле слова. Опыт применения методов (автор этих строк использует их уже больше 5 лет) показывает их высокую прогнозную точность — но вот обоснование результатов не всегда легко. Моделирование показывает, как обстоят дела — но не показывает, почему они именно таковы. Поэтому участники обсуждений (по результатам каждого обсуждения составлялся протокол, который высылался участникам КАЖДОГО обсуждения. Нынешний же материал — это сводка всех результатов, и она отличается от каждого протокола в отдельности. — Е. Бр.) просят уважаемых экспертов задуматься над полученными результатами и разобраться, в какой степени выявленные закономерности и феномены согласуются с их анализом.

Итак, источник кризиса…

Им оказался наемный персонал. Точнее, не персонал как таковой, а его пассивность и немотивированность, слабая вовлеченность в экономические процессы. Получается, что один из ключевых факторов производства, по сути, не вовлечен в него, не лоялен (не согласен играть по общим правилам). Результат — массовая тяга к эмиграции, из-за чего страшно страдает экономика, разрушается финансовая система.

Наемный персонал, который к тому же «народные массы», неоднороден и делится на:

интеллигенцию, которая чувствует себя не очень хорошо, но спокойно (прикрыта правительством?) и что-то делать не торопится,
некий аморфный основный персонал, который тоже сам никуда не стремится, но готов идти, куда ведут,
и — как оказалось — молодежь лет 25, совершенно отъединенную от работодателей. Молодежь активная, часто полностью или частично самозанятая — но структура ее квалификации не соответствует структуре рабочих мест в экономике.

На автора этих строк осознание пораженного состояния молодежи произвело сильное впечатление. До этого мне нынешняя молодь представлялась продуктом «темных лет» перестройки — дескать, их воспитали родители, потерявшие ориентиры, и прочее. Ну и что с них брать? Сейчас, после моделирования, положение молодых людей видится иначе: структура рабочих мест ориентирована-то на людей более старших возрастов, точнее — на людей, обладающих квалификацией, которой у молодежи нет. Это логично: в период становления бизнеса предприниматели рассчитывали на ту рабочую силу, которая составляла костяк именно в то время, т.е. на родителей нынешней молодежи. А их профессиональная подготовка была совсем другой.

И молодым людям с их сегодняшними дипломами и сегодняшней слабенькой квалификацией просто не вписаться в созданную структуру. Остается двигаться «на выход».

Кому начинать выход из кризиса?

А что дальше?

Первым был смоделирован сценарий, при котором события будут развиваться под действием тех сил, которые уже накопились. Этот сценарий развивался по простой и разрушительной схеме. Начался он — вполне логично — с массовой эмиграции рабочей силы, преимущественно в страны Евросоюза. Собственно, ею он и закончился, потому что быстро привел к сворачиванию экономики и резкой, катастрофической девальвации лата, которая уже никому не помогла и ничего не изменила. Бегство капитала из Латвии тормозится регулирующими органами развитых стран, но это и все — ни латвийское правительство, ни предприниматели остановить массовый выезд не в состоянии.

Второй раз предположили, что события развиваются не бесконтрольно, а поддаются определенному воздействию. Естественно, встал вопрос «какое именно воздействие оказывать?». Первое, что всплыло, — необходимость в мобилизации латовых ресурсов. После многочисленных обменов лата на валюту «сброшенные» латы где-то вполне бестолково осели: или на латовых счетах Банка Латвии, или в коммерческих банках. Их надо бы как можно активнее использовать в деловом обороте вместо евро. При этом устные мнения о монетарной политике были разными, но моделирование показало: предпринимателям безразлично, какой будет валюта обращения в стране — им одинаково симпатичны и евро, и лат. Свободный крепкий лат раздражал только бюрократию, вызывая у нее ощущение нестабильности (увы, неясно — экономики или самой бюрократии).

Очень важно, что кроме массовой эмиграции, никакие другие факторы девальвации лата вызвать не могут; евро тоже сильно не ослабеет. Финансовая помощь развитых стран будет по объему значительно меньше, чем ожидается.

Второе воздействие, которое было предпринято, — это попытка организовать диалог предпринимателей/работодателей с персоналом. К сожалению, это оказалась только попытка: руководители чувствуют себя очень беспомощными по отношению к персоналу (в другой модели — далеко оторванными от него). Они страшно этим расстроены, а толку? Итог этой беспомощности — тот же: эмиграция, но уже не произвольному выбору самого персонала, а по приглашениям заинтересованных в латвийской рабочей силе стран (в модели им оказался Китай).

А вот третье воздействие во всех трех моделях было результативным и заключалось в том, чтобы передать бразды правления ЭКОНОМИКЕ, которая и будет ведущей сферой выхода из кризиса. Но это экономика, понимаемая не в целом, а с учетом структуры ее наличных производственных мощностей. Что мы реально можем производить? Какого качества, по каким ценам? Чего не хватает нашим руководителям, чтобы их предприятия заработали в полную силу? Только — умоляю — не начинайте с кредитов! Гораздо важнее понять, где находятся для выпускаемых продуктов рынки сбыта, что надо, чтобы до этих рынков и потенциальных клиентов дотянуться и т.д. Очень желательно обеспечить приоритеты тем отраслям, которые достаточно развиты и могут уже сегодня или очень быстро начать производить конкурентоспособные продукты. Эти приоритеты в т.ч. за счет дифференцированных налогов.

Если мы обеспечим таким образом сбыт, то кредиты для облегчения хода бизнеса появятся почти автоматически.

Правда, проблема с мотивацией персонала никуда не исчезает. И тогда на повестку дня выходит четвертое воздействие — создание общенародной мотивации, сиречь идеологии. Поскольку предприниматели беспомощны по отношению к персоналу, эта функция может быть реализована только в масштабе государства. Можно спорить о том, заинтересовано ли нынешнее правительство в создании идеологии, да к тому же общей, но латвийское государство заинтересовано в ней однозначно: экономика, наконец, получает возможность самостоятельного развития, практически без иностранной помощи.

Экономика во всех трех моделях демонстрировала выраженное желание развиваться и двигаться вперед, но без импульса к такому движению. По типу «хочу — но что-то держит». Ни крупный, ни мелкий бизнес не способны подобный импульс к развитию создать — а вот средний бизнес (предположительно это компании с численностью занятых больше 120-150 человек) имеет и выраженную мотивацию к изменениям, и силы.

О власти

Удалось смоделировать положение Банка Латвии, правительства и бюрократии. Результаты оказались неожиданными, но неплохо согласующимися с наблюдаемыми феноменами. Получается, что Банк Латвии (БЛ) и Правительство чувствуют себя — не поверите! — совсем неплохо, они крайне далеки от общих тревог и тягот. НЕ УДАЛОСЬ СОЗДАТЬ УСЛОВИЯ, ПРИ КОТОРЫХ ОНИ ЭТИ ТЯГОТЫ ПОЧУВСТВОВАЛИ БЫ. БЛ как будто «прикрывает» Правительство. Можно предположить, что монетарная политика ЛР такова, что правительство оказывается одновременно беспомощным (ничего не может сделать) и защищенным (не чувствует потребности что-то делать). Но над правительством почти физически довлеет история — «висит, как глыба».

Интересно высветилась роль бюрократии: ее давление мешает экономике — но вместе с тем дает устойчивость и некую поддержку. В целом это даже логично: взятки чиновникам финансово ослабляют бизнес, но дают предпринимателям надежду на успешное решение вопросов и поддержку при дальнейшем развитии событий. В отсутствие бюрократии те, кто привык входить с ней в альянс, чувствуют себя потерянными, поэтому ослабление бюрократической машины может в первое время усилить деморализацию предпринимателей. А вот если бы удалось четко ориентировать бюрократию на контакт, и позитивный контакт, с Евросоюзом — был бы толк для всех.

Евросоюз сохранится, но есть вероятность исключения из его состава новых мелких участников, в т.ч. Латвии. Этот прогноз хорошо согласуется с прогнозом на меньшую финансовую помощь, чем обещано.

Заметки на полях

Читателям легко видеть, что не на все вопросы были получены ответы. Те, что получены, приведены здесь в т.ч. и для того, чтобы можно было сравнить их с фактическим развитием событий.

Главное — не получилось «увидеть» сроки. Ясно было только то, что до начала выхода из кризиса Латвию может ждать достаточно долгий период «топтания на месте» и «экономических хороводов». Но сколько это в глотках, т.е. в годах — неясно.

Мистическим образом забыли Россию, хотя первоначально собирались моделировать и ее участие тоже! По мнению автора заметки, этот момент отражает отношение в Латвии к России вообще: она воспринимается как игрок на мировой арене, обсуждается и пр., но как доходит до дела — забывается. Возможно, напрасно.

И, наконец, как вывод было получено то утверждение, с которого началась эта заметка: мы плохо понимаем структуру ситуации, ее действующие силы. Многие излишне обобщаем. Скажем, наемный персонал, от которого столько беды, наверняка неоднороден. Из каких слоев он состоит? Из тех ли, что получились, или других? Может, есть возможности воздействовать на его элементы по-разному? И тогда не потребуется общая идеология, создание которой проблематично.

Может, и предприниматели не едины?

И даже правительство?

Кто знает…

Е. Бреслав и компания Business Matrix благодарит всех участников прошедших обсуждений.

Послесловие: прогноз, увы, блистательно оправдался. Массовая эмиграция, эскалация националистических настроений под вывеской истории и многое другое. Хотя мы предпочли бы ошибиться.