Намерение Барака Обамы ограничить размер банков и ввести запрет на определенные виды деятельности вызвало шквал откликов по всему миру. Сами финансисты явно против подобного подхода. Их главный аргумент: клиенты сами настоятельно хотят работать именно с крупными и универсальными финансовыми институтами. Банкиры лишь стремятся соответствовать их пожеланиям. Правда ли это?

«Эксперт» №4 (690), Александр Кокшаров, собственный корреспондент журнала «Эксперт» в Лондоне.

Намерение Барака Обамы ограничить размер банков и ввести запрет на определенные виды деятельности вызвало шквал откликов по всему миру. Сами финансисты явно против подобного подхода. Их главный аргумент: клиенты сами настоятельно хотят работать именно с крупными и универсальными финансовыми институтами. Банкиры лишь стремятся соответствовать их пожеланиям.

Но ссылки на пожелания потребителей выглядят несколько лукаво. Конечно, любому клиенту проще получить максимум услуг от одного поставщика, но проблема в другом: в последние годы финансовая отрасль США как раз все меньше и меньше ориентировалась на клиента, замыкаясь сама в себе. Тому есть объективные доказательства.

Концентрация финансового сектора и его доля в ВВП достигли в США чрезмерного уровня. Так, если накануне Великой депрессии финансовый сектор Соединенных Штатов производил 6% ВВП, то в предкризисном 2007 году — уже 8,5%. По оценкам профессора экономики Нью-Йоркского университета Томаса Филиппона, финансовый сектор США не должен превышать 7% ВВП. В противном случае он перестает обслуживать реальный сектор и становится «вещью в себе», когда финансовый капитал производится на основе имеющегося капитала исключительно за счет «финансовых инноваций» — различных сложных спекулятивных схем, которые якобы обеспечивают необычайно высокую доходность при гарантированно низких рисках.

Но на деле подобного рода инновации несут в себе одну простую мысль — как переложить свои частные риски на плечи всей финансовой системы. Пока этим занимается ограниченный набор игроков — система работает, но как только эффективно хеджировать (страховать) свои риски начинают все — система рушится под весом необоснованно выданных «гарантий доходности». И тут в дело вынуждены вмешаться правительства, которые не могут позволить финансовым системам рухнуть, а вкладам граждан сгореть. Так и получается, что финансисты вроде страхуют риски друг у друга, а реально расплачиваться потом приходится налогоплательщикам.

Именно поэтому реформа, план которой разработан бывшим главой ФРС США Полом Волкером, выглядит весьма разумно. Раздробление и специализация финансовых институтов увеличат число игроков, а главное — различные типы финансовых институтов будут принимать на себя различные типы рисков. Это защитит мировые финансы от эффекта домино, когда падение одного крупного банка угрожает развалом всей системы.

Банк, который принимает депозиты частных лиц, не должен вкладывать эти деньги в высокорискованные операции хедж-фондов. Понятно, что это негативным образом скажется на размерах бонусов банкиров, которые в последние годы привыкли обеспечивать банкам суперприбыли — в конечном итоге ставя под удар сбережения клиентов коммерческих банков. Но кто сказал, что высокая прибыльность финансовой системы — ее главная цель?

Финансовая система может обеспечивать более высокую прибыльность, чем реальный капитал, только в случае перераспределения прибылей от реального производства в свою пользу. Миру нужна более развитая промышленность, а не более высокие прибыли банков, нужны реальные инновации, а не инновации финансовые. Мысль о том, что работа банкира вновь должна стать скучной, находит сегодня все больше сторонников. Открывая форум в Давосе, президент Франции Николя Саркози заявил: «Банкиры забыли о своей главной функции — кредитовать реальный бизнес, а не спекулировать ценными бумагами. Те, кто дает рабочие места, должны много зарабатывать, их ответственность высока. А те, кто уничтожает, не должны». Зал заапло­дировал.

Обама занес топор

Александр Кокшаров, собственный корреспондент журнала «Эксперт» в Лондоне.

Американский налогоплательщик больше никогда не окажется в заложниках у банка, который слишком большой для того, чтобы обвалиться», — пообещал президент США Барак Обама своим избирателям. Проект реформы финансового сектора предусматривает наложение ограничений как на размер банков, так и на виды операций, которые им будет разрешено проводить. Предложенные Обамой меры напоминают реакцию Белого дома на фондовый крах 1929 года, который привел к принятию в 1933−м закона Гласса—Стигала, разделившего банки на коммерческие и инвестиционные (закон действовал до 1999 года, когда был отменен на пике фондового бума).

Обама выдвинул проект финансовой реформы всего через неделю после того, как Белый дом потребовал от крупнейших 50 банков, работающих в США (включая иностранные), вернуть до 120 млрд долларов в бюджет через специальный сбор. Таким образом, американский президент начал настоящее наступление на Уолл-стрит. Причина — острое недовольство тем, насколько безответственно и даже нагло повели себя банкиры, спасенные американским правительством во время кризиса. Поскольку сами банкиры не сделали нужных выводов, Обама решил поставить их на место.

Первоначальная реакция на инициативу Обамы за пределами США была скорее отрицательной, но через неделю настроения изменились. Теперь предложения Белого дома стали рассматриваться как черновик для реформы банковского регулирования по всему миру.

Топор Волкера

Новые идеи президент Обама высказал на короткой и довольно агрессивной по тону пресс-конференции. По времени заявление совпало с обнародованием информации о том, что Goldman Sachs, ведущий инвестиционный банк США, заработал в 2009 году рекордные прибыли и заплатит своим сотрудникам средние бонусы в 500 тыс. долларов (очевидно, что небольшая группа топ-менеджеров получит многомиллионные премии, в то время как бонусы обычных сотрудников будут куда скромнее среднего арифметического).

На пресс-конференцию Обама пришел не один, а в сопровождении Пола Волкера — бывшего главы ФРС и экономического советника президента. Барак Обама заявил журналистам, что он предлагает «простую реформу, основанную на здравом смысле». Представленная президентом как «правило Волкера», она была мгновенно переименована прессой в «топор Волкера»— из-за жесткости предусмотренных мер.

Реформу планируется проводить по двум основным направлениям. Первое предполагает разграничить сферу деятельности банков. Финансовые институты, привлекающие депозиты, которые страхуются в госагентстве FDIC, а также имеющие доступ к срочному финансированию из Федеральной резервной системы в случае трудностей, не смогут вкладывать деньги в прибыльные, но рисковые операции на рынках.

«Банкам нельзя будет владеть хедж-фондами, фондами прямых частных инвестиций, а также инвестировать в них, заниматься торговлей ценными бумагами из собственных средств для собственной прибыли, операциями, которые не связаны с обслуживанием их клиентов», — подчеркнул Обама. Хотя они по-прежнему смогут проводить инвестбанковское обслуживание клиентов — например, помогать в выпуске ценных бумаг и консультировать при сделках по слияниям и поглощениям.

Второе направление реформы — ограничить размеры банков. По действующим правилам один американский банк не может контролировать больше 10% национального рынка депозитов. После реформы этот лимит будет использоваться в отношении других видов финансовых обязательств, включая операции на оптовом финансовом рынке.

«Цель этого ограничения — уменьшить концентрацию в отрасли, которая значительно выросла на рынке США за последние 20 лет. На четыре крупнейших американских банка сегодня приходится более половины всех активов отрасли. В стране появились слишком большие банки и финансовые институты вроде страховой компании AIG. Крах даже одного из этих гигантов может вызвать эффект цунами в финансовом секторе, что мы и наблюдали после банкротства Lehman Brothers 16 месяцев назад», — сказал «Эксперту» Пол Эшуорт, экономист исследовательского центра Capital Economics.

Ограничения, налагаемые на размеры банка, в Белом доме рассматривают как способ напомнить финансовому сектору о его предназначении. «Мы должны перестать разрешать банкам слишком отдаляться от своей главной задачи — обслуживать клиентов. Мое стремление реформировать систему лишь усиливается, когда я вижу рекордные прибыли у тех самых фирм, которые заявляют, что они не могут увеличивать кредитование малого бизнеса, не могут снижать процентные ставки по кредитным картам и не могут вернуть в бюджет средства, полученные в качестве экстренного финансирования во время кризиса», — заявил президент Обама.

Администрация США недовольна тем, что, получая кредиты от ФРС под практически нулевые проценты (ставка рефинансирования составляет 0–0,25%), банки не расширяют кредитование, чтобы стимулировать рост внутреннего спроса и инвестиций, хотя именно это ускорило бы выход экономики из рецессии.

Гласс—Стигал-лайт

В последний год в Белом доме проводилось множество пресс-конференций, посвященных Уолл-стрит. И хотя новые правила, касающиеся регулирования финансовой системы, объявлялись и раньше, нынешняя инициатива администрации Обамы оказалась самой радикальной.

По мнению историка Уолл-стрит Чарльза Гайсста, в США ничего подобного не предлагалось с момента принятия закона Гласса—Стигала. И хотя предложенные Белым домом изменения не означают полного возврата к отмененному в 1999 году закону, их уже окрестили «Гласс—Стигал-лайт».

Что характерно, министр финансов Тимоти Гайтнер и главный экономический советник Белого дома Лоуренс Саммерс отсутствовали на пресс-конференции, в которой участвовал Волкер. Они оба в последние месяцы выступали против чересчур жесткого регулирования финансового сектора США. По мнению Гайтнера, кризис слишком сильно ударил по финансовым институтам, поэтому чрезмерное регулирование неуместно.

«Но по мере того как американские банки один за другим стали объявлять о рекордных прибылях, политическое давление на Обаму стало возрастать. Поэтому “мягкие реформаторы” оказались на обочине, а на авансцену выдвинулся Волкер с его радикальными идеями. По появившимся после оглашения инициативы утечкам, жесткие реформы обсуждались между Обамой и Волкером еще с марта 2009 года. Но Белый дом ждал окончательной стабилизации Уолл-стрит и нужного политического момента, чтобы объявить о реформах», — рассказал «Эксперту» Тоби Уайт, экономист исследовательской компании IHS Global Insight.

Пол Волкер, глава ФРС с 1979−го по 1987−й, заработал свою репутацию в эпоху Рональда Рейгана. В последние годы он оказался вне американского финансового мейнстрима из-за своего критического отношения к нововведениям в этой сфере и росту финсектора страны. В частности, Волкер недавно заявил, что единственным полезным нововведением последних десятилетий стало появление банкоматов. Консервативный в своих взглядах, Пол Волкер пытается защитить реальный сектор США от потенциальных рисков, которые несут «финансовые инновации», обеспечивающие банкам огромные прибыли. В частности, Волкер считает, что банки должны заниматься не повышением, а снижением рисков, на которые они могут идти с деньгами вкладчиков. Бывший глава ФРС уверен и в том, что те институты, которые идут на повышение рисков, не должны иметь доступа к финансированию из бюджета в экстренных случаях.

Кризис сделал очень популярными подобные идеи как среди политиков, так и среди простых американцев. Поэтому большинство наблюдателей ожидает, что законопроект Обамы будет в целом одобрен в Конгрессе. Джек Рид, сенатор от Демократической партии, заседающий в комитете верхней палаты по банкам, в частности, заявил: «Проблема не в том, что банки стали слишком большими для того, чтобы рухнуть, а в том, что они стали слишком большими для того, чтобы ими управлять».

Его коллега по комитету республиканец Джадд Грегг отметил, что «готов слушать» предложения администрации, хотя и несколько озадачен их популистским характером. В целом республиканцы скорее склонны поддержать инициативу, поскольку считают порочной нынешнюю систему, когда банки-банкроты поддерживаются государством. По их мнению, плюсом реформы является то, что рискованные транзакции хедж-фондов будут отделены от банков. Так что в случае чего деньги налогоплательщиков не пойдут на спасение обанкротившихся хедж-фондов.

Грядет распродажа

Реформа сильнее всего ударит по диверсифицированным банкам (Citigroup или J. P. Morgan Chase) и по инвестбанкам с внутренними хедж-фондами(Goldman Sachs и Morgan Stanley). «В выигрыше же окажется финансовая отрасль в целом, включая хедж-фонды, фонды по управлению активами и фонды прямых инвестиций. Эти компании давно смотрели на банки типа Goldman Sachs как на конкурентов», — полагает Тоби Уайт из IHS Global Insight. В частности, Goldman Sachs использовал свое положение на рынке, чтобы продвигать собственные фонды — и потеснил специализированные фонды, не имеющие за собой мощных банков.

Если план Обамы—Волкера будет одобрен Конгрессом, то американские финансовые институты (а также иностранные банки, работающие на Уолл-стрит)будут вынуждены распродать свои мощные подразделения, занимающиеся управлением активами, или собственные хедж-фонды.Так, сегодняхедж-фондыGoldman Sachs управляют примерно 20 млрд долларов. Еще около 90 млрд долларов находится под управлением подразделения коммерческого банкинга, включая private equity, недвижимость и инфраструктуру. Goldman Sachs (как и остальные инвестбанки) использовали ресурсы, находящиеся в распоряжении своих фондов, на то, чтобы проводить операции M&A.

Morgan Stanley тоже окажется жертвой реформы. На балансе инвестбанка находится фонд, который вкладывает средства в недвижимость. Банк также владеет собственным хедж-фондом(FrontPoint) и имеет пакеты в других фондах.

С проблемами столкнется и J. P. Morgan Chaseиз-заинвестиций в Highbridge,хедж-фонд, под управлением которого находится 21 млрд долларов, включая около 500 млн долларов средств самого банка.

Пользы больше, чем вреда

Проект реформы вызвал ожидаемый шквал критики. Роб Николс, президент американского Форума финансовых услуг, представляющего ведущие финансовые институты США, заявил, что Белый дом выбрал неверную цель. «Не операции с ценными бумагами на средства банков привели к финансовому кризису. Кризис был вызван ошибками на рынке недвижимости — в частности, выдачей ипотечных кредитов тем клиентам, которые не могли их себе позволить. Но этим занимались не банки Уолл-стрит», — отметил лоббист.

Видимо, Николс «забыл», что кризис в Bear Stearns в июле 2007 года начался с его двух хедж-фондов. А многие банки (включая обанкротившийся Lehman Brothers) вели активный трейдинг облигациями CDO, основанными на субстандартной ипотеке. Впрочем, Николс отметил, что банки «не собираются вести войну с Белым домом». Они готовы к диалогу и поиску компромиссов, чтобы определить, какие именно ошибки спровоцировали экономический кризис 2007–2009 годов, и найти способы их исправления.

Американские банкиры опасаются, что, если подобные меры будут приняты только в США, это подорвет их конкурентоспособность на международном рынке. Ведь Франция и Германия — несмотря на часто звучащую в этих странах критикухедж-фондов— не станут ослаблять своих национальных банковских лидеров, например BNP Paribas и Deutsche Bank.

Острая критика в адрес «правила Волкера» стала раздаваться и из-за рубежа, в частности из швейцарского Давоса. Правда, основной упрек Обаме заключается в том, что изолированная реформа в США принципиально не изменит ситуацию. «Мы находимся в рамках международного финансового рынка, и нам требуется единое поле с едиными правилами игры. Это непродуктивно, если в разных странах будут разные регулятивные нормы», — заявил Йозеф Акерманн, президент Deutsche Bank, крупнейшего банка Германии.

Питер Сэндс, глава британского банка Standard Chartered, активно работающего на развивающихся рынках, заявил, что отсутствие международной координации в сфере регулирования финансового сектора создает «риск неопределенности, противоречий и приводит к расходам из-за сложности». По его мнению, дробление крупных банков на более мелкие не приведет к быстрому восстановлению экономического роста.

С ним согласен Роберт Даймонд, президент другого британского банка — Barclays. «Изолированные действия в США и Великобритании (оппозиционные консерваторы, которые, по опросам, победят на британских парламентских выборах в 2010 году, уже пообещали реализовать инициативу Вашингтона и в Лондоне. — “Эксперт”) оказываются невыгодными по сравнению с теми возможностями, которые дает работа по вопросам финансового регулирования в рамках “большой двадцатки”», — отметил Роберт Даймонд. По его мнению, банки в последние десятилетия росли очень быстро, так как этого требовали клиенты, бизнес-логика и глобальные потоки капитала. По словам президента Barclays, министры финансов азиатских государств и главы 30 крупнейших пенсионных фондов мира в частных беседах подчеркивают, что предпочитают работать с крупными универсальными банками, которые ведут бизнес — как розничный, так коммерческий и инвестиционный — во многих странах мира. «Если “правило Волкера” заработает и банки будут раздроблены, то это отрицательно скажется на уровне занятости и на экономике в целом», — подытожил банкир.

Но в то время как представители универсальных банков критиковали идею Обамы, ее поддержали руководители центральных банков, прежде всего глава Европейского центробанка Жан-Клод Трише (см. «Немецкий фан-клуб Обамы»). Глава Банка Англии Мервин Кинг также одобрил американские предложения. Еще до кризиса финансовый сектор Британии был чрезмерно сконцентрирован, и теперь правительство планирует раздробить, а затем приватизировать банки, национализированные во время кризиса. Так что идеи Обамы могут оказаться востребованы и на международном уровне.